Полуденное солнце, напоследок послав прощальный поцелуй последним лучиком света, скрылось за плотной завесой свинцово-серых облаков. «Не зря ласточки сегодня низко летали», - флегматично подумал коренастый зебр, чей рост можно было описать как «метр с ирокезом в прыжке со стола»». Полосатый проводник находился в условленном месте уже около получаса, а спелеотуристическая группа все никак не думала его искать. «Посмотрим, как они начнут ценить мое общество, оказавшись в застенках карстовых пещер», - мрачная ухмылка пробежала по губам проводника.

Наконец, из еловой рощи, со стороны железнодорожной станции, донеслись задорный гогот и треск валежника. На полянку вывалился табунчик отважных искателей приключений в количестве четырех конских голов.

‒ Извиняй, начальник, - Рыжий конопатый земнопонь лучезарно улыбнулся во все свои четыре десятка крепких зубов. – Опоздали на поезд. Знакомься, вот и мы, слева направо…

Проводник окинул взглядом разномастную группу. Отрядом по спасению мира их назвать было крайне сложно, но для любительской вылазки в подземные тоннели вполне годились. Кроме вон того долговязого единорога. Своим витиеватым причиндалом наверняка проделает такую борозду в низком потолке, аки кадет Чудо-Молний оприходует носом ухоженный газон перед офисом их главного тренера в свой первый полетный день.

‒ Раз все в сборе, то прошу за мной, - пригласил пройти Проводник.

Кап-кап. Небо готово было расплакаться, словно трепетная кобылка, провожающая рыцаря своего романа. Группа, ежась под порывами откуда ни пойми взявшегося холодного ветра, поспешила укрыться в тоннеле, ведущем под землю.

Поход проходил весьма бодро. Спускаясь все дальше по каменным сосудам земли, туристы несли с собой веселье, смех и оживленные разговоры, разгоняя стоящую под землей затхлую тишину. Паутина естественных пещер и переходящих друг в друга искусственных тоннелей была прорыта –цать с гаком лет назад, и какие только клубы по интересам не проводили в них свои увеселительные сходки и находили убежище, от свидетелей Последней Ночи Найтмер Мун до политбеженцев из Сталлионграда, чей вождь уж давно разложился на плесень и липовый мед. Эти пещеры были своего рода летописью, украшенной мазками и штрихами различных культурных слоев, и явно претендующей на статус гордого наследия ПОНЕСКО. Низкие сводчатые потолки, правда, так и грозились вышибить всю дурь из голов тех легкомысленных коньков, у кого жеребячество в крупах играет и не дает мирно предаваться праздности дома.

Спустя несколько часов спелеотуристы начали выдыхаться. К этому моменту они ушли уже за десятки километров от точки входа, и усталость явно давала о себе знать. Проводник довел их до так называемых «Понилессовых столпов», обрамленных сталактитами; далее проход резко уходил вниз во мрак неизвестности.

‒ Не знаю, как вы, джентелькольты, - Задумчиво проговорил вороной пегас, гордо носящий романтичное звание вечно молодой и вечно пьяной понисоны, поправляя на носу, казалось, приросшие к нему очки с темными линзами, - Но осмелюсь предположить, что, ежели мы сунемся туда, где Эпплы телят не гоняли, то к моменту нашего возвращения мой благородный коньяк обзаведется парочкой лишних звездочек, посему предлагаю завершить наш славный поход в неизведанные пучины и соблаговолить вернуться.

Такую аргументацию было сложно оспорить. Члены команды синхронно закивали, будто маятники. Проводник указал на один из тоннелей позади себя.

‒ В таком случае пройдем обратно немного другим, более коротким маршрутом.

…Бесконечные унылые повороты слились в одно тоскливое серое полотно стен и темных провалов. Внезапно оживленно текущий разговор прервал, словно гром среди ясного неба, гулкий стук столкновения чего-то крепкого с чем-то, не менее прочным, приправленный эхом крепкого словца, описывающего непосредственную реакцию пострадавшего от каменной оплеухи на произошедшее. Долговязый потер ушибленный нос. Скрывавшийся до этого во тьме низко нависший камень сталактита теперь ехидно блестел при тусклом свете фонарика отпечатком свежей крови.

‒ Кобылять! – Вновь не сдержал досады ударившийся, щедро осыпая искрами из глаз пол пещеры.

‒ Предупреждал же, голову низко держать, - терпеливо отозвался Проводник. - Предлагаю чуть дальше устроить привал.

Наконец, каменные своды немного раздвинулись, и группа очутилась в небольшой подземной камере. Устроившись с максимально возможным удобством, члены спелеологического похода с облегчением расчехлили седельные сумки и принялись за уничтожение съестных припасов. Разговор вновь потек в оживленном русле.

…тени сгустились, словно обратились каплями вязких чернил. Спертый воздух явственно колол легкие. Проводник чувствовал, как шерсть на загривке постепенно поднимается дыбом. Они не были здесь одни. Видя, как беззаботная улыбка на морде конопатого постепенно искажается в гримасу неподдельного, первородного ужаса, зебр все больше и убеждался в своем жутком предположении.

И вот воцарилось подавленное молчание, будто кто-то выключил звук. Теперь каждый ощущал в пещере чужеродное присутствие чего-то неведомого. Чего-то недоступного пониманию, неподдающегося осмыслению, и от этого – еще более пугающего.

‒ Что здесь, Дискорд его, творится…

‒ Замолчите. Выключите свет и сидите тихо, - медленно проговорил единорог по кличке Колдун.

Последний фонарик устало моргнул и погас. Мрак плотной завесой накрыл присутствующих с головой и словно стал осязаемым чудовищем, готовым поглотить всех узников этого подземелья.

‒ Что-то коснулось моей шеи. Только что, – Колдун говорил ровно, стараясь не выдавать лишних эмоций.

Раздалось фырканье, выдающее попытку подавить нервный смешок, который резко оборвался, потонув в хрусте каменной породы.

‒ Толхорн? Толхорн, ты в порядке? – панически позвал конопатый.

Пара мгновений липкой, давящей страхом неизвестности, тишины… наконец, растворенной сдавленным покашливанием. Долговязый, сидевший у самого входа в пещеру, отозвался:

‒ Я в порядке. Просто камень упал и придавил мой круп.

‒ Замолчите, - Голос Колдуна прозвучал мертвецки спокойно. В сложившейся ситуации это была весьма красноречивая тональность.

Давящая тишина воцарилась под низкими сводами пещеры. Страх едким ядом просачивался в души присутствующих, растворяя последние остатки надежды и вызволяя болезненные жуткие видения из самых потаенных закоулков разума. Нечто, таившееся во тьме, ощущалось порождением самых страшных кошмаров. Время застыло, словно смола, сковавшая в своих тисках неосторожных букашек.

…оно ушло также быстро, как и появилось. Дышаться стало заметно легче, а шум в ушах ослаб. Немного посидев в теперь уже успокоившейся бархатной тьме, Колдун дал добро на снятие с места. Уговаривать никого особо не пришлось. Послушной вереницей, не проронив ни слова, жеребчики, наконец, вышли на поверхность. И, выдохнув, разразились нескончаемым словесным потоком долго сдерживаемых эмоций.

‒ Все хорошо, что хорошо кончается, - Певуче подытожил вечно молодой, вечно пьяный. – Главное – улыбаться чаще.

‒ Ага. И чаща улыбнется тебе, – Конопатый вздрогнул, неприятно поежившись.

Зебр окинул взглядом подопечных. Все были целы, по мере возможностей. Взгляд скользнул по целому носу долговязого. Ушиба на нем не было.

Едва заметная улыбка исказила губы Проводника.

Рецензия от Болта

Отличный крипи-фанфик, от концовки которого пошли лёгкие мурашки. Камень тут остаётся “просто камнем”, который нанёс ушиб, но именно указал, что всё пошло совсем не хорошо…

Рецензия от Светлого

Вау! Поначалу я не ожидал многого от внешне простой истории, приправленной горсткой отсылочек, но финал перевернул все мои ожидания! Отличный поворот событий, к которому нас тщательно подвели филигранно прописанной атмосферой. Текст насыщен эпитетами и чудесно передаёт настроение. Прекрасная работа.

Рецензия от Ежа

Не очень люблю крипипасты, однако эта в целом приятно скрасила пять минут, потраченных на её прочтение. Камень неявно повлиял на происходящее.